23 июля исполнилось 80 лет со дня освобождения концентрационного лагеря Люблин-Майданек в Польше. Памятные церемонии состоялись в Люблине, где вскоре после освобождения в 1944 году был установлен мемориал жертвам преступлений нацистов. Однако в Германии официальная политическая элита почти не обратила внимания на эту дату. Было проведено всего несколько небольших мероприятий, в том числе в музее Берлин-Карлсхорст, который посвящен месту капитуляции нацистской Германии во Второй мировой войне.

Это примечательно, потому что это был первый крупный нацистский концлагерь, освобожденный Красной армией, за полгода до освобождения Освенцима. Его история демонстрирует, как выразился историк и исследователь Холокоста Штефан Ленштедт на берлинском мемориальном мероприятии, «практически все аспекты оккупации и Холокоста в Восточной Европе».

В самом деле, история Майданека особенно показательна. Именно здесь наиболее наглядно прослеживается связь между агрессивной войной нацистской Германии против Советского Союза и Холокостом, истреблением еврейского населения, которое в первую очередь затронуло Польшу и Восточную Европу.

То, что начиналось как тюрьма и лагерь принудительного труда в рамках политики германизации и переселения, закончилось убийством около 80 000 заключенных, в том числе более 60 000 евреев.

Когда советские солдаты и члены польского Сопротивления добрались до лагеря на окраине Люблина в Восточной Польше в ночь с 22 на 23 июля 1944 года, они обнаружили место, полное ужаса: горящие бараки, разрушенные сторожевые вышки, расстрельные ямы, разрушенные газовые камеры, крематории с пеплом, костями, человеческими останками и горы из обуви убитых людей. Между всем этим около тысячи оставшихся заключенных находились в критическом состоянии между жизнью и смертью. Охранники СС бежали из лагеря за несколько часов до прибытия освободителей, подожгли здания, поспешно закопали трупы и перевезли около тысячи заключенных в Освенцим.

Вскоре после прибытия солдат в огромный лагерь устремились родственники заключенных и местные жители. 6 августа 1944 года они собрались на поминальную службу в Люблине, на которой также присутствовали международные военные репортеры. Ужасные изображения нацистской машины убийства быстро распространились по всему миру. Однако призывы еврейских эмигрантов к союзным войскам США и Великобритании разбомбить железнодорожные пути, ведущие в Освенцим, где изо дня в день продолжались массовые убийства, не были услышаны.

Советско-польская съемочная группа, включавшая Станислава Волю, Александра Форда и Адольфа Форберта, которые позже основали Высшую школу кинематографии в Лодзи, немедленно приступила к работе над документальным фильмом, который был выпущен в том же году: «Vernichtungslager Majdanek—Friedhof Europas» (Лагерь смерти Майданек—кладбище Европы). В фильме можно услышать рассказы выживших заключенных и пленных эсэсовцев-охранников.

19 августа 1944 года, чуть менее чем через месяц после освобождения лагеря, была выдвинута инициатива по созданию музея. Таким образом, Майданек стал первым мемориалом узникам концлагерей в Европе, который начал свою работу во еще время войны, в ноябре 1944 года.

От «Генерального плана Ост» к операции «Рейнхардт»

Люблин, исторический город в Восточной Польше с населением в 120 000 человек, треть из которого составляли евреи, в то время находился всего в ста километрах от границы с Советской Украиной. После вторжения в Польшу 1 сентября 1939 года он стал частью «Генерал-губернаторства» под командованием генерал-губернатора Ганса Франка, «мясника Польши», который позже был казнен в Нюрнберге.

Его правой рукой в Люблинском районе был Одило Глобочник, которого Генрих Гиммлер назначил руководителем СС и полиции Люблина. Австрийский нацист, бывший гауляйтер Вены, известный своим жестоким обращением с евреями и личным обогащением за их счет, организовал жестокую кампанию террора в городе и окрестностях сразу после начала оккупации.

Он изгнал фермеров с их ферм и из их домов, завербовал военизированные банды «Народной немецкой самозащиты» (Volksdeutscher Selbstschutz) из числа немецкого меньшинства и использовал их для массовых казней в рамках так называемой операции «Интеллигенция» (Intelligenzaktion) и последующей «Чрезвычайной акции по умиротворению» (AB-Aktion). Эта кампания геноцида, проводившаяся немецкими оккупационными властями, была направлена на то, чтобы сломить сопротивление польского населения и положить начало нацистским планам германизации и колонизации. Глобочник начал строить лагеря принудительного труда еще в 1939 году, в том числе лагерь Люблин-Липова.

Через четыре недели после начала кампании против Советского Союза в 1941 году Гитлер поставил перед рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером задачу «обеспечить безопасность недавно оккупированных восточных территорий». Тот немедленно отправился в Люблин и назначил Одило Глобочника своим «представителем по созданию баз СС и полиции на новых восточных территориях». Люблин, с его высокой долей еврейского населения, должен был стать центром колонизации, и его должны были заселить немцы из Третьего рейха.

С этой целью в октябре 1941 года в пригороде Люблина Майдан-Татарски началось строительство лагеря, который позже стал лагерным комплексом Майданек. Первоначально Гиммлер отдал приказ о строительстве «концентрационного лагеря на 25 000-50 000 заключенных для использования в качестве мастерских и зданий для СС и полиции» [1], который официально назывался «лагерь Ваффен-СС для военнопленных». Только в 1943 году Майданек был переименован в «Люблинский концентрационный и трудовой лагерь».

Цель строительства Майданека состояла в том, чтобы создать центральную военную базу снабжения для сети укрепленных пунктов СС и полиции, а также промышленных предприятий, запланированных на востоке, для снабжения Вермахта. Глобочник стал одним из двух директоров компании Ostindustrie GmbH, которая управляла собственной оружейной компанией СС, а также координировала существующие частные компании.

«Таким образом, Глобочнику, по сути, было поручено осуществление “Генерального плана Ост”», — сказал Штефан Ленштедт в Берлине. Этот план нацистского режима, разработанный по заказу Гиммлера в Университете Фридриха Вильгельма (ныне Университет имени Гумбольдта) под руководством агронома и оберфюрера СС Конрада Мейера (1901–1973), был важной основой военной стратегии нацистов на востоке.

«Генеральный план Ост» предусматривал изгнание большинства «славянских недочеловеков» — русских, поляков, чехов и украинцев, — из Восточной Европы и порабощение остальных. План также предусматривал массовое истребление евреев и гибель 30 миллионов человек от навязанного немцами голода.

Первоначально нацисты планировали построить бараки для 250 000 заключенных на огромном участке площадью 516 гектаров, но позже были вынуждены свернуть свои планы. В отличие от обычных лагерей уничтожения, таких как Освенцим II, также известный как Аушвиц-Биркенау или Треблинка II, крематории меньшей вместимости были построены в Майданеке относительно поздно.

Первоначально заключенные подвергались изнурительной эксплуатации в качестве подневольных работников в ужасных условиях. Смертность была чрезвычайно высокой. Из 76 000 еврейских подневольных рабочих 63 000 погибли — сначала в результате истощения на работе, а затем в результате уничтожения с помощью газовых фургонов и газовых камер. Заключенные, которые были непригодны к работе или больны, были депортированы в специально построенные в регионе лагеря смерти — Белжец, Собибор и Треблинку.

Согласно более поздним данным, среди заключенных Майданека также было 35 000 поляков, среди них многочисленные бойцы Сопротивления, а также целые семьи из Белоруссии и Украины, которые были депортированы для строительства баз СС, и 14 000 советских военнопленных. Около 15 000 членов этой группы заключенных также были убиты.

По словам Штефана Ленштедта, тот факт, что польских жертв не было еще больше, был также обусловлен мужественным вмешательством еврейского математика из Львова (Лемберга), доктора Янины Мельберг, которая выдала себя за польскую графиню Янину Суходольскую и в ходе переговоров с комендантами лагеря спасла от гибели тысячи польских заключенных, в том числе более 2000 фермеров [2].

После Ванзейской конференции 1942 года, на которой нацистское руководство приняло решение об уничтожении европейского еврейства, операция «Рейнхардт» была сосредоточена в Люблине, что привело к уничтожению 1,8 миллиона польских евреев и цыган в течение года. Это кодовое название связано с реакцией нацистов на убийство главы Главного управления имперской безопасности (РСХА) Рейнхарда Гейдриха в Праге бойцами чешского Сопротивления в конце мая 1942 года.

«Люблин был центром операции “Рейнхардт”, — сказал Ленштедт в интервью. — Это место, где была сосредоточена экономическая деятельность. Именно здесь распределялись евреи, которые все еще были способны на принудительный труд и эксплуатацию. Именно тут сортировались и обрабатывались украденные товары. Именно отсюда людей перевозили в другие лагеря, и именно отсюда все это координировалось».

Принудительный труд в мастерских Майданека и прилегающих к нему лагерей Люблин-Липоваштрассе, Будзынь, Ближин, Травники и других использовался для снабжения Вермахта — например, униформа для Вермахта изготавливалась компанией Schultz & Co., боеприпасы и ящики для амуниции — немецкой авиастроительной фирмой DAW, детали для самолетов Heinkel и другого оружия корпорацией Steyr Daimler Puch.

«Aktion Erntefest»

За операцией «Рейнхардт» последовала «Aktion Erntefest» (Операция «Праздник урожая»). За этим циничным кодовым названием скрывался массовый расстрел всех оставшихся евреев в оккупированной Польше, включая принудительных работников. Рейхсфюрер СС Гиммлер лично спланировал и отдал приказ об этом в 1943 году, мотивируя это соображениями безопасности. Он реагировал на восстания еврейских, польских и советских заключенных, вспыхнувшие в Варшавском гетто (апрель-май 1943 года), Белостокском гетто (август 1943 года) и лагерях уничтожения Треблинка (август 1943 года) и Собибор (октябрь 1943 года) после поражения Вермахта под Сталинградом.

Опасаясь дальнейших беспорядков, Гиммлер и Глобочник спланировали массовое убийство 43 000 евреев-заключенных оставшихся трудовых лагерей Майданек, Травники и Понятова в одно и то же время, 3-4 ноября 1943 года. В одном только главном лагере Майданеке эсэсовцы за один день расстреляли 18 400 человек! Чтобы заглушить звуки пулеметных очередей и крики жертв, нацисты включили граммофон, исполнявший классическую музыку, на полную громкость.

Молчание после 1945 года

После Второй мировой войны нацистские зверства в основном рассматривались польско-советскими судами. Сразу после освобождения лагеря командование Красной армии при поддержке польских подразделений создало комиссию по расследованию, которая провела инспекцию лагеря и подготовила в том же году первый судебный процесс над шестью захваченными эсэсовцами. Все дела закончились смертными приговорами. Второй судебный процесс над 95 заключенными СС, проходивший с 1946 по 1948 год, закончился вынесением семи смертных приговоров и длительными сроками тюремного заключения для остальных.

В Западной Германии убийцы из Майданека оставались практически безнаказанными, существование лагеря долгое время держалось в секрете и практически не обсуждается и по сей день. Только через десять лет после окончания процесса над охранниками Освенцима, в 1975 году, в Дюссельдорфе начался шестилетний судебный процесс над некоторыми охранниками Майданека из СС, в основном низшего ранга.

В 1981 году судебный процесс закончился только одним пожизненным заключением для Гермины Браунштайнер-Райан, женщины-охранника лагеря, и короткими тюремными сроками или оправдательными приговорами для остальных. Судебный процесс спровоцировал беспорядки, когда адвокат одного из обвиняемых нацистов публично потребовал, чтобы оставшийся в живых свидетель, которого надзиратель заставлял нести контейнер с Циклоном Б, был обвинен в пособничестве убийству.

Даже сегодня Федеративная Республика Германия отказывается вносить финансовый вклад в содержание мемориала Майданек в Люблине. Штефан Ленштедт ответил на вопрос берлинской аудитории по поводу участия ФРГ в работе музея в Майданеке: «Однозначно “нет”».

За исключением Освенцима, Германия также отказывается вносить финансовый вклад в содержание других мемориалов. И это происходит под «совершенно абсурдными предлогами». Корнелия Пипер (либерал-демократ, СвДП), до 2013 года занимавшая должность статс-секретаря министерства иностранных дел, а с 2014 года — генерального консула в Гданьске (Польша), заявила во время строительства нового мемориала в Собиборе: «Страны-жертвы принимают участие в строительстве, но Германии там не было».

По словам Ленштедта, речь идет о так называемой Терезиенштадтской декларации. «И это шедевр немецкой дипломатии, поскольку в нем говорится, что страны, в которых расположены мемориалы, сами несут за них финансовую ответственность». Правительство Германии предоставляет субсидии только для отдельных проектов. Ленштедт пожаловался, что в целом Германия в одностороннем порядке сфокусировалась на Холокосте и Освенциме, поскольку это выглядит более эффектно в средствах массовой информации.

Истинная причина заключается в том, что немецкая политика после 1945 года никогда по-настоящему не порывала с нацистскими традициями. Празднование 80-й годовщины освобождения Майданека в музее Берлин-Карлсхорст завершило серию мероприятий, посвященных 1944 году, которые включали прорыв блокады Ленинграда, тяжкие преступления, совершенные Вермахтом в лагере смерти Озаричи и месте массового уничтожения в Малом Тростенце на окраине Минска.

Но эти прошлые преступления против человечности никак не мешают немецкому империализму сегодня преследовать свои геополитические и экономические цели посредством войны и поощрения фашистских тенденций. На Украине он поддерживает войну против России миллиардами евро и сотрудничает с режимом, который возводит памятники пособникам нацистов и массовым убийцам времен Второй мировой войны, таким как Степан Бандера и Роман Шушкевич.

Всего за несколько дней до 80-й годовщины освобождения Майданека Красной армией был выпущен указ Бундесвера о чествовании ведущих генералов и офицеров нацистского Вермахта как способствовавших укреплению «традиций» и «самоидентификации» современного Бундесвера. А две недели спустя поставленные Германией танки пересекли границу с Россией в Курской области.

В Газе правительство Германии поддерживает геноцид палестинцев, проводимый израильской армией, и объявляет «антисемитами» тех, кто протестует против этого, в том числе многих евреев. В свою очередь, это вызывает аплодисменты со стороны ультраправой партии «Альтернатива для Германии» (АдГ) и многих других фашистских организаций.

Официальная политика, корпоративные СМИ и академические лакеи искажают историю, чтобы оправдать эту преступную политику. Поступая таким образом, они вырывают Холокост, истребление евреев, из его исторического контекста — войны на уничтожение против Советского Союза. «Антисемитизм» Гитлера и нацистского руководства был неразрывно связан с их ненавистью к социализму и Советскому Союзу. В центре их агрессивной военной пропаганды находилась идея «жидо-большевизма», который они считали ответственным за Октябрьскую революцию 1917 года и поражение германского империализма в Первой мировой войне.

Как выразился в 2011 году американский историк Стивен Фриц, «Для него [Гитлера] “правильной” войной всегда была именно война против Советского Союза, потому что для него судьба Германии зависела от завоевания “жизненного пространства” (Lebensraum) и решения “еврейского вопроса”. И то, и другое, в свою очередь, зависело от уничтожения Советского Союза. Для него война против “жидо-большевизма” и за жизненное пространство была всеобъемлющей и фундаментальной задачей» [3].

Это также является более глубокой причиной почти полного уничтожения польских евреев, которые после Октябрьской революции, как правило, придерживались левых политических взглядов, особенно в городах, и не поддерживали религиозные сионистские партии, бывшие в меньшинстве. До нацистского вторжения 1 сентября 1939 года социалистический и антисионистский Всеобщий трудовой союз — «Бунд» — был самой сильной еврейской партией в Польше. Коммунистическая партия также имела много сторонников среди евреев.

***

[1] Tomasz Kranz: “The Lublin Concentration Camp — Between Planning and Realisation.” In: Ulrich Herbert, Karin Orth, Christoph Dieckmann: The Nazi Concentration Camps. FiTb, Frankfurt 1998

[2] Elizabeth B. White, Joanna Sliwa: The Counterfeit Countess. Simon & Schuster 2024.

[3] Fritz, Stephen G., Ostkrieg: Hitler’s War of Extermination in the East. The University Press of Kentucky. Kindle Edition.