Этот материал был предоставлен Мировому Социалистическому Веб Сайту журналистами украинского издания assembly.org.ua. Журналисты, находящиеся в подполье, поддержали кампанию за освобождение украинского троцкиста Богдана Сыротюка и ранее дали интервью МСВС. Поддержать их работу можно здесь.
В воздухе Украины витает «предчувствие гражданской войны». После изменения закона о воинском учете, по официальной информации, за два месяца до 17 июля 4,6 миллиона человек обновили свои военно-учетные данные. Еще не менее 6 миллионов «подлежат автоматической административной ответственности». На административном языке это означает, что половина мужского населения страны практически находится в состоянии нелегальности.
Не успели мы 15 июля опубликовать анализ десятков уличных прямых действий против принудительной мобилизации с начала этого года, как страну потрясло еще одно подобное столкновение: вечером 14 июля в Одесской области пограничники остановили машину с четырьмя новобранцами, сбежавшими из учебного батальона. Один из них, мобилизованный всего месяц назад, якобы начал душить пограничника и был застрелен. Уже на следующую ночь, в первые часы 15-го, кто-то бросил гранату в ТЦК города Буска в Золочевском районе Львовской области (пострадали только окна и фасад). Наконец, вечером 19 июля во Львове было совершено убийство фашистского политика Ирины Фарион.
Расстрел Фарион, одного из самых скандальных ультраправых лидеров общественного мнения на Украине, стал первым уличным убийством политика с начала полномасштабного российского вторжения. Даже ее противники стали с тревогой говорить об угрозе того, что империалистическая прокси-война на Украине может вылиться в гражданскую войну. 18-летний подозреваемый Вячеслав Зинченко, приверженец движения национал-социализма/белой силы (NS/WP), был задержан 25 июля в городе Днепр. Он якобы планировал впоследствии вступить в армию. В манифесте «автономного революционного расиста», который появился на неонацистских каналах, Фарион обвиняется в разжигании ненависти между белыми людьми и называется внутренним врагом, в то время как украинские военные описываются как борцы с врагом внешним.
За день до ареста Зинченко в лесополосе у того же Днепра был найден мертвым 32-летний Михаил Тонконогов, известный волонтер и председатель городского профсоюза автоперевозчиков. Полиция утверждает, что 22 июля он встретился с двумя жителями города 23 и 39 лет, в результате конфликта они убили его шестью выстрелами и закопали тело. Их задержали и сообщили о подозрении в умышленном убийстве по предварительному сговору. По другой версии событий, Тонконогова убили из-за некоего невыплаченного долга: автоперевозки на Украине — очень коррумпированный бизнес, и хорошо известно, что отказ платить кому-то наверху может стоить жизни. Возможно, именно поэтому его убийство не вызвало большого резонанса в обществе.
Эти убийства произошли на фоне растущих признаков развала армии на фронте.
В такой атмосфере неудивительно, что 19 июня в первом чтении был принят законопроект № 6569-д о создании на Украине военной полиции для борьбы с дезертирством и дисциплинарными нарушениями. Чтобы хотя бы частично снять напряжение в обществе, 16 июля парламент Украины также проголосовал в первом чтении за законопроект № 11322, согласно которому военнослужащий, впервые самовольно покинувший свою часть (украинская аббревиатура: СЗЧ) или дезертировавший, сможет вернуться на службу со всеми выплатами и обеспечением, не подвергаясь уголовному преследованию. Если солдат, самовольно покинувший часть, захочет вернуться, его возвращение должно быть одобрено командиром. Об этом нам рассказал юрист из Харькова, который много общается с военными и силовиками:
Там больше 100 тысяч людей обученных, их хотят вернуть. Выгоднее агитировать за возвращение. Но в каком виде оно будет… Если будут хорошие условия, то вернутся 40% минимум. Ибо сбежали из-за дурости командиров. Если будут относиться по-человечески, то многие вернутся. Вопрос в обеспечении. Многие захотят избежать силового привода и записи в штурмовые батальоны заключенных».
Другие источники в Харькове рассказали нам следующее:
Многие прибегают к СЗЧ из-за безразличия наверху, несмотря на предупреждения и запугивания.
У меня двое знакомых в СЗЧ с Салтовки, через адвокатов пытались нарешать увольнение и не получилось. Задолбались отгребать, увидели всё своими глазами. Часто командование забивает болт на лечение бойцов, уже с госпиталя те не возвращаются в строй.
Мой кум уже отвоевался. Пошел в отпуск и не вернулся. Всем все надоело. Позвонил командиру сказал, тот и не удивился. Живет в своей квартире по прописке, пока даже никто не приходил. Полтора года повоевал, хватит. Полбатальона таких.
Мой брат из Торецка без ноги вернулся, а кто был с ним, не вернулись, на Воробьевых горах в бусик вечером запихали, утром уже в Днепре был… Упаковали чуть больше месяца назад, на больничку в Винницу неделю назад привезли. В учебке пробыл недолго, две недели. Спетлять не пытался. Я думаю, если бы было реально, то все бы сваливали, кого насильно запихали. Патриоты уже закончились, у меня те, кто в 22 [году] пошли сами, трое уже [похоронены] в земле, один пропавший без вести, но когда в отпуск приезжали, все как один говорили, что тебе там [на фронте] нечего делать!!!
(Источники этих цитат см. в наших статьях «СЗЧ как новый тренд», «Убийство Фарион в контексте процессов разложения воюющих армий» и «Тоталитаризм, жара, июль»)
А 6 августа в крупнейшем Telegram-чате, оказывающем помощь тем, кто стремится покинуть страну, был поднят следующий вопрос:
Знакомого собираются в конце месяца везти для тренинга за границу. Он после того, как был туда закинут насильно, разумеется, ни разу не стал патриотом и хочет свалить. В Британию везут, собираются на самолет садить. Везти его будут через Польшу, есть идеи, как ему свалить? Нужен чужой опыт или личный, если имеется
Один из модераторов ответил следующее:
Были случаи, что люди прямо по дороге в Польше уходили. А так, если не в Британию, то уйти из любой можно. Я общался только за последние полгода с теми, кто ушел в Словакии, Германии, Польше и Британии (но там дальнейшая судьба неизвестна). Пусть старается уйти по дороге в Польше любыми способами.
Среди тех, кто не находился на военной службе, особенно трагична судьба 20-летнего львовского студента Александра Гашевского. В 9 утра 14 июля он сел на рейсовый автобус в Ивано-Франковской области, возвращаясь с горной прогулки в районе карпатского поселка Верховина. Когда автобус отъехал, молодой человек позвонил родителям и сказал: «Я в автобусе, еду назад». После того как автобус остановили военнослужащие местного ТЦК [Территориальный центр комплектования и социальной поддержки — орган, проводящий мобилизацию], юношу насильно вытащили из автобуса, нанесли ему тяжелые травмы, погрузили в автомобиль Volkswagen T4 с военными номерами и увезли в неизвестном направлении. В то же время его телефон был отключен, и связь с ним была потеряна. Спустя две недели тело похищенного было найдено в приграничной реке Тиса. Адвокат родителей высказался о возможных обстоятельствах: «Парня могли избить либо пограничники, либо сотрудники ТЦК. После жесткого избиения ему не была оказана медицинская помощь, вместо этого его начали возить по ТЦК Ивано-Франковской области, чтобы оформить дело», — сказал Олег Веремиенко.
Мать погибшего сказала:
Тело находится в таком состоянии, что его невозможно узнать. Поэтому необходимо провести экспертизу ДНК, результатов которой придется ждать месяц. На теле был только один ботинок, когда его нашли. В сумочке не было паспорта и не было телефона, было только зарядное устройство. Также был студенческий билет. Уже 30 июля нам позвонили и спросили, действительно ли он был студентом.
По словам родителей, их сын даже не умел плавать. Власти утверждают, что ни военные, ни Национальная гвардия, ни полиция не задерживали Александра и не проверяли его документы.
Также все чаще поступают сообщения о вспышках насилия со стороны отчаявшихся военных по отношению к своим командирам. 6 апреля в Херсонской области сержант украинской армии выстрелил в своего командира (в звании майора) после того, как тот отказался дать ему отпуск. Пуля попала в потолок, никто не пострадал. У стрелка отобрали автомат и отправили в психиатрическую клинику. По дороге ему удалось сбежать, и неизвестно, нашли ли его.
Инструктор украинской армии рассказал одному из главных политических Telegram-каналов Украины о массовом дезертирстве из учебного подразделения. В посте от 17 июля говорится:
Пару месяцев назад пришло пополнение — моряков сняли с кораблей и направили служить в морскую пехоту. Это контрактники, которым в начале войны, при заключении контракта, командование ВМСУ обещало, что они будут служить только на кораблях. Но недавно командование сняло сразу с нескольких кораблей личный состав. Перевели в бригады морской пехоты. По пути с кораблей в учебку сбежала часть этих ребят. Почти никого из сбежавших не нашли. Думаю, что многие уже сбежали и из Украины.
Место событий не уточняется. Однако, если речь идет о середине мая, вполне вероятно, что события происходили в тот момент, когда украинские войска спешно стягивали резервы, чтобы остановить российское наступление к северу от Харькова. Там сейчас воюют морские пехотинцы 36-й бригады.
Telegram-канал движения «Атеш», которое работает на украинскую военную разведку в Крыму, 15 июля написал о 810-й бригаде морской пехоты из Севастополя:
После многочисленных неудач в Крынках, часть бригады уже выдвинулась на харьковский отрезок фронта. Из-за больших потерь на херсонском направлении более 100 человек отказалось принимать участие в дальнейших боевых действиях. Раненых оставляют в госпиталях в Геническе и Скадовске. Заполнить штат новыми людьми не успевают, а командование докладывает о 75% боеготовности бригады.
Если моряки с обеих сторон отказались стрелять друг в друга, можно ли считать это своеобразным заочным братанием?
Политик и правительственный пропагандист Алексей Арестович, близкий к президентскому офису Владимира Зеленского, в интервью 22 июня так охарактеризовал состояние армии:
Могу вам привести случай: на одном из ключевых участков фронта позавчера 6 батальонов отказались выполнять боевую задачу. Шесть. Вы думаете, это единственный случай? Вы думаете, такого не будет повторяться, вы думаете, это не будет идти по нарастающей? Это не так. Несмотря на всю западную помощь, потому что в корне лежит неправильное отношение к людям, и люди платят — что? — нелояльностью. То же, что было 100 лет назад. Когда 5 тысяч большевиков [на самом деле среди них также было много анархистов и левых социалистов-революционеров, — ред.] шли на Киев, на Украине было полтора миллиона солдат с [боевым] опытом Первой мировой войны... Почему они не вышли, почему вышло только 300 студентов? Полтора миллиона ветеранов! Героев, как у нас сегодня говорят. Никто и пальцем не пошевелил, пошли [только] студенты. Потому что государство проводило такую политику, тогдашняя власть, что на нее плевать хотели, не было никакой лояльности, не хотели защищать. Мы идем ровно этим же путем — смотрите на количество поступающих в военные училища, смотрите на количество отказников».
По словам Арестовича, набор будущих офицеров в украинские военные училища составляет менее половины от поставленной цели, и эта цифра, по его словам, «очень невелика для крупнейшей европейской державы».
Ситуация в тылу также становится все более напряженной. В нашем предыдущем исследовании насильственных столкновений между гражданским населением и пытающимися насильственно мобилизовать мужчин мы зафиксировали около 40 случаев с начала этого года до середины лета: от ночных атак на палачей с применением гранат до массовых бунтов или индивидуального вооруженного сопротивления похитителям. Люди используют ножи, газовые баллончики, тяжелые тупые предметы, 4 июня даже бросали помидоры в незваных гостей во время рейда на рынок в Херсоне. При этом в исследование не вошли столь же регулярные поджоги релейных шкафов, электроподстанций и военных автомобилей — не только украинские силовики, но и ряд независимых источников связывают их с российскими вербовщиками искателей легкой наживы в Telegram и Darknet.
С момента публикации данного исследования эта «тыловая социальная война» пополнилась другими событиями. Особенно богата новостями Одесса, известная своими боевыми традициями рабочего класса. 19 июля толпа прохожих перекрыла дорогу на Привозе, не давая полиции задержать водителя, который якобы не остановился на блокпосту. В ходе потасовки с полицейского сорвали форму, и он остался голым до пояса. Затем он выстрелил в воздух из пистолета и задул перцовым спреем пожилую женщину. На следующей неделе в пригородном поселке Таирово якобы избили местного депутата за помощь в раздаче повесток в армию, а в Одессе кто-то сжег соседу его внедорожник Suzuki за то, что тот носил татуировку со свастикой.
Если всерьез воспринимать заявления украинских властей о готовности к переговорам с Россией, которых так долго ждала значительная часть украинского общества, то широко анонсированное осеннее контрнаступление и тотальная мобилизация вообще теряют всякий смысл. И даже если эти переговоры не состоятся, разговоры о них неизбежно подорвут мотивацию войск. Солдаты, естественно, зададутся вопросом: какой смысл в массовых смертях в преддверии переговоров? Более того, принудительная мобилизация на улицах для планируемого прорыва на фронте за счет превосходства в живой силе становится бессмысленной. Это еще больше убедит уклонистов от призыва в необходимости скрываться от властей, так как они будут считать, что ждать осталось недолго. Поэтому, какие бы уловки ни стояли за подобными заявлениями властей, в сочетании с катастрофической ситуацией на фронте они предвещают еще более серьезный рост антивоенного сопротивления как на фронте, так и в тылу. Процесс развивается в соответствии с нашим зимним прогнозом, согласно которому 2024 год станет ключевым для формирования революционной ситуации, когда, как в Первую мировую войну, солдаты и гражданские из рабочего класса с обеих сторон все больше уставали от войны и переходили к братанию.