Мировой Социалистический Веб Сайт недавно взял интервью у журналистов харьковского подпольного журналистского коллектива assembly.org.ua. Сайт публикует новости о социальных и экологических проблемах и борьбе на востоке Украины. Он выступает за прекращение войны снизу, силами самих солдат, вопреки как украинскому, так и российскому правительствам. Журналисты также заявили о своей поддержке кампании по освобождению украинского антивоенного социалиста Богдана Сыротюка.

Ниже публикуется интервью с небольшими правками для большей ясности и объема. Оно было дано до 16 июля, когда вступил в силу ряд норм нового закона о массовой мобилизации. Как объясняют журналисты, этот закон в одночасье резко ухудшил ситуацию для масс рабочих и молодежи на Украине.

Клара Вайс: Ваше издание уделяет особое внимание ситуации в Харькове, который оказался в центре военных действий. Можете ли вы описать ситуацию в Харькове, с которой сталкиваются простые люди? Каковы социальные условия?

Ассамблея: Харьков на самом деле не находится в центре военных действий. После 24 февраля 2022 года линия фронта проходила прямо по его кольцевой дороге и ближайшим северным окраинам. В сентябре того же года она откатилась к российской границе (30 км от города по прямой). После штурма границы российскими войсками 10 мая 2024 года фронт остановился в 20 км от города.

Каждый день продолжаются атаки баллистическими ракетами и управляемыми авиационными бомбами. Целями российских войск являются объекты военной инфраструктуры, энергетики, промышленные предприятия. Ущерб, наносимый жилым домам вокруг, их совершенно не волнует. Все уже привыкли к ежедневным многочасовым, до полусуток, отключениям электроэнергии. Отключения продолжаются с момента [первого] ракетного удара 22 марта этого года. Электричество поставляется из других регионов.

Из примерно двух миллионов довоенного населения около половины осталось в Харькове. Большого оттока нет, потому что те, кому было, куда уезжать, в большинстве своем давно уехали. У тех, кто остался, есть несколько вариантов: бомжевать в подвале или палатке, живя на выплаты в 2000 гривен (около 50 долларов в месяц), которые положены вынужденным переселенцам; сесть в тюрьму за уклонение от мобилизации или пойти в армию. И оттуда вернуться только в гробу, или дезертировав или дав взятку.

Из-за неравномерного распределения населения многие улицы и кварталы Харькова были почти пустыми еще до большого российского вторжения. Сейчас военнообязанные стараются не выходить из дома: 16 июля истек 60-дневный срок обновления военно-учетных данных для мужчин от 18 до 60 лет, после чего открывается полномасштабный сезон сафари: тот, кто не обновил военно-учетные данные, уже официально считается уклонистом от призыва со всеми вытекающими последствиями, — от принудительного привода с улицы в военкомат (территориальный центр комплектования) до штрафа в размере от 17 000 до 25 500 гривен (от $415 до $622). Для сравнения, средняя зарплата на Украине в 2023 году составляла 17 400 гривен (около 424 долларов).

Если Украина — задворки Европы, то Харьков — задний двор Украины. Люди здесь живут либо из любви к острым ощущениям, либо от полной безнадеги. Если в 2020 году, по словам тогдашнего мэра Геннадия Кернеса, средний возраст в Харькове составлял 35 лет, то в начале полномасштабной войны здесь оставались в основном пенсионеры, а сейчас средний возраст населения — около 50 лет. Хотя это лишь визуальное впечатление, которое складывается в общественных местах в связи с мобилизацией. Конечно, есть места, где рейды призывных команд не грозят, например, пляжи и кафе, владельцы которых, по слухам, дают взятки. Людей там очень много, особенно по выходным.

Как и до войны, в Харькове регулярно происходят экологические катастрофы. Так, в конце февраля 2024 года все четыре реки города стали черными из-за огромного разлива нефти после того, как российские беспилотники атаковали нефтебазу, расположенную среди жилых домов, которую ранее штрафовали за отсутствие нормальной противопожарной инфраструктуры. Один из двух сосновых лесов в городе недавно погиб из-за глобального потепления. В первый день этого лета второй оставшийся начали вырубать, чтобы расширить песчаный карьер. Жители близлежащего микрорайона остановили этот процесс и с тех пор следят за тем, чтобы лесники не возобновили его.

Наше издание — едва ли не единственное, которое поддерживает протестующих. Сторонники карьера оправдывают это тем, что песок и древесина нужны для строительства укреплений, а разрушение экосистемы, охраняемой международными соглашениями, никого не беспокоит.

Мы не видим оснований полагать, что в случае российской оккупации Харькова официальное отношение к экологии изменится. Даже если считать недоказанным подрыв их войсками Каховской дамбы, одна только варварская вырубка лесов в Сибири сравнима с опустошением окружающей среды американскими войсками во Вьетнаме. Очень трудно представить, что с таким отношением к природе у себя дома они будут заботиться об украинской экологии.

КВ: Как изменились настроения населения в отношении войны после провала прошлогоднего контрнаступления при поддержке НАТО?

Провал контрнаступления вызвал апатию и желание покинуть Украину. Многие жители Харькова и других русскоязычных городов, которые в 2022 году отвергли свой родной язык как «язык врага», вернулись к его использованию. Растет и популярность Трампа, Эрдогана, Орбана, других иностранных политиков, которые говорят о мирном решении конфликта.

В свою очередь, все рупоры Офиса президента и олигархата начали поливать грязью уклоняющихся от призыва (под ними понимаются все, кто не принадлежит к высшему обществу и не хочет служить в армии), эмигрантов или желающих уехать, а также тех, кто на Украине говорит на русском языке. По отношению к этим категориям людей явно возрождается знакомая сталинская риторика о «врагах народа», «вне закона», «государство превыше всего», «ни шагу назад» и т. д.

Но об открытии границ, чтобы все эти «ненастоящие украинцы» могли покинуть страну, оставив её «самым достойным гражданам», речь не идет: продажа выкупа из плена — колоссальный бизнес для властей. Следствием этой истерии стало то, что уклоняться от службы в армии больше не считается зазорным. Уже в апреле этого года, когда был принят закон о мобилизации, видеоролики с украинскими мужчинами, гордо распевающими песни типа «Я уклонист», стали набирать миллионы просмотров в социальных сетях.

Наконец, с зимы и по сей день идет стихийная волна уличных прямых действий против представителей режима. Буквально на днях «Ассамблея» представила материал «Штыком и гранатой». В нем мы рассматриваем десятки подобных эпизодов, отмежевав от случаев диверсий при поддержке России и сделав некоторые политические выводы.

В прошлом месяце Центр Разумкова опросил украинцев, считают ли они позорным уклонение от службы в армии. 29,1 % считают, что да, 46,1 % — что нет, и еще четверть не определились (или, возможно, побоялись выбрать второй вариант ответа). Больше всего осуждают уклонистов пожилые люди (старше 60 лет) — 37 процентов.

КВ: Как бы вы описали дискуссии, происходящие в типичной семье рабочего класса в Харькове сегодня? Что волнует людей?

Люди сейчас достаточно замкнуты, поэтому любое описание будет не совсем репрезентативным. Можно сказать, что ставка правительства на откровенное насилие в пополнении армии и в целом управлении страной играет на руку России: из-за неё царит атмосфера полной деморализации, безразличия к судьбе города и желания уехать как можно дальше. Многие воспринимают приход российской армии как меньшее зло, потому что там не введен запрет на выезд за границу для мужчин 18–60 лет.

Наш журнал пытается противостоять этим настроениям, доказывая, что не стоит надеяться на милость Кремля и нужно брать свою жизнь в собственные руки. Но даже среди людей, не питающих иллюзий на этот счет и просто уставших от войны, широко распространены ультраправые конспирологические теории о «войне по уничтожению украинцев для заселения Украины евреями» и т. п.

Интерес к левым идеям тоже растет, но пока значительно меньше. Скорее всего, это связано с тем, что западные социалисты и анархисты предпочитают ограничиваться словесными осуждениями войны, которые на Украине ни на что не влияют, вместо того чтобы идти к украинским посольствам с требованиями открыть границы. Конечно, трудно представить, что диктаторский режим выполнит подобные требования. Однако, прежде всего такие действия показали бы украинскому рабочему классу, что он не одинок в своих бедах. Без этого мы имеем то, что имеем.

На сегодняшний день ситуация на рынке труда выглядит примерно следующим образом:

Несмотря на то, что огромное количество харьковских предприятий разрушено или эвакуировано, даже на тех, что остались, не хватает персонала. Еще весной 2023 года по всей Украине начался дефицит рабочей силы, причем даже неквалифицированной. Мужчины массово прячутся от мобилизации, женщины не хотят заниматься тяжелым трудом или не имеют нужной квалификации, трудовые мигранты из третьих стран по всей стране исчисляются сотнями.

Чтобы хоть как-то привлечь персонал, компании повышают зарплаты. Этот рост на фоне падения экономики приводит к увеличению стоимости жизни на Украине. И это не говоря уже о том, что правительство обязалось перед МВФ повысить тарифы на газ и электроэнергию, чтобы избежать дефолта по внешнему долгу. Рост цен на энергоносители, в свою очередь, приводит к еще большему росту цен на продукты питания. Кроме того, планируется увеличить налоги для военных расходов. Естественно, усталость от войны и разговоры о том, когда начнутся мирные переговоры, — очень важные темы для рабочего класса сейчас. Мы надеемся, что наши публикации помогут спасти жизни хотя бы некоторых из тех, кто не хочет умирать за чьи-то яхты и виллы.

КВ: Наш товарищ Богдан Сыротюк был арестован за то, что выступал против войны с социалистических и интернациональных позиций. Есть ли другие случаи ареста противников войны?

В целом, только в 2023 году украинские суды вынесли 1 274 приговора по уголовным делам за уклонение от военной службы (ст. 336 УК). Это треть от 3 746 приговоров, вынесенных с начала российского вторжения в 2014 году. Среди них есть как условные сроки, так и реальные тюремные.

Например, в нашем регионе с осени 2023 года суды перестали выносить условные приговоры по этой статье, — всем стали давать по три года лишения свободы, хотя многие уклонисты согласны на такой вариант, надеясь избежать армии и, возможно, даже выйти раньше по амнистии. Алексею Матухно из Харькова сейчас грозит до 8 лет за «препятствование законной деятельности Вооруженных Сил Украины и других воинских формирований в особый период» (ст. 114-1 УК), то есть за то, что в конце 2023 года он оставлял в местном чате комментарии о местах вручения повесток. Похоже, это первый прецедент подобного уголовного преследования в стране, не связанный с администрированием каналов в Telegram, где часто указываются такие места (приговоры по таким делам в разных регионах уже достаточно распространены).

Что касается преследования тех, кто выступает против войны с социалистических и интернационалистских позиций, то таких людей на Украине пока не так много, чтобы представлять серьезную угрозу для режима. Поэтому основными объектами репрессий становятся люди, далекие от политики и просто не желающие воевать. К тому же, не будучи лично знакомым с делом, зачастую невозможно понять, действительно ли тот или иной человек выступает против войны: и на Украине, и в России те, кто на самом деле поддерживает другую воюющую сторону, часто публично называют себя «антивоенными активистами».

КВ: Можете ли вы описать изменения, произошедшие на Украине за последние годы, не только после 2022 года, но и после переворота 2014 года, в отношении свободы слова, свободы собраний и свободы ассоциаций. Существует ли на Украине демократия?

Если в общественных местах нет мужского населения, а по улицам ездят микроавтобусы, как во времена гитлеровской оккупации Харькова, отлавливая прохожих, чтобы избивать и пытать их на подвалах, это многое говорит о ситуации с правами и свободами. Конечно, это скатывание к диктатуре началось сразу после Майдана [в 2014 году], когда нелояльная половина граждан была объявлена «неправильной», подлежащей насильственной ассимиляции или вытеснению из страны.

Сейчас Украина имеет черты тоталитарного государства, которое открыто решает за население, какую музыку оно должно слушать, на каком языке говорить и в какую церковь ходить. Но мы не думаем, что если бы Майдан был подавлен, ситуация была бы намного лучше: в отношении прозападной и националистической части общества проводилась бы та же политика, что и в Беларуси после подавления протестов в 2020 году и ее фактической оккупации Россией.

В то же время на всей контролируемой правительством территории Украины ежедневно появляются видеосвидетельства того, как неравнодушные прохожие помогают защищать похищаемых на улице людей от призывных патрулей. Часто они применяют физическую силу, но мы знаем только об одном примере судебного преследования за это: когда 29 марта в Хмельницкой области группа женщин разбила военный микроавтобус во время раздачи повесток, одна из них была оштрафована на 85 гривен (около 2 долларов) за мелкое хулиганство (это, собственно, была стоимость палки, которой она разбила стекло).

То есть некоторая относительная свобода собраний на Украине все же сохраняется. В отличие от России, где нет официально запрещенных языков и национальных культур, границы открыты для выезда мужчин (кроме тех, кто получил повестку в армию), а насильственные облавы на мужчин для службы в армии проводятся только на срочную службу, и фронт комплектуется контрактниками. Но даже за одиночный несанкционированный пикет там можно получить уголовное дело и сесть в тюрьму.

Совершенно очевидно, что объем прав и свобод при капитализме определяется размером кошелька, и у правящего класса гораздо больше возможностей обучать своих детей на родном языке или купить возможность уехать из Украины. Тем не менее Украинский совет бизнеса, объединяющий 113 ведущих отраслевых ассоциаций, в которые входят 28 000 предприятий, еще в начале этого года призвал парламент пересмотреть законопроект о мобилизации.

Однако никто не отменил ни блокировку банковских счетов уклонистов, ни запрет на сделки с имуществом для них, ни лишение их водительских прав, ни право произвольно изымать для военных нужд транспортные средства, принадлежащие предприятиям, ни другие нормы, которые буржуазия назвала «неконституционными». Как видим, государство может позволить себе игнорировать даже её [буржуазии] мнение — ведь оно живет за счет экономической базы западных партнеров. В общем, Украина сейчас находится где-то на полпути между американской Конфедерацией и Северной Кореей.

КВ: Как это «сползание к диктатуре», как вы его называете, повлияло на работу таких журналистов, как вы?

Прежде всего, практически умерла местная журналистика (этот процесс завершился к началу 2022 года). Социальные и масс-медиа в целом превратились в агрегаторы новостей, просто распространяющие официальные пресс-релизы. Естественно, в таких условиях на публикации «Ассамблеи» не могут ссылаться и общенациональные СМИ. Наши украинские читатели иногда жалуются, что не могут зайти на сайт «Ассамблеи».

Мы не получаем грантов из-за рубежа — другие организации не хотят рисковать неприятностями с властями, финансируя контринформационную инициативу. Наша надежда — исключительно на единомышленников. По этой ссылке вы можете сделать единовременное пожертвование в нашу пользу или ежемесячно перечислять средства. Для нас важна любая сумма, потому что «Ассамблея» открывает людям снизу глаза на это общество и публикует полезные вещи, которые помогут им спасти жизни. Никто не знает, какое влияние окажут наши слова!

КВ: Большое спасибо за интервью.